Поиски формулы энергоэффективностиДля России решение надо искать на путях изменения структуры производства2009-12-08 / Николай Николаевич Пономарев-Степной - академик РАН, вице-президент РНЦ "Курчатовский институт", член Бюро отделения энергетики, машиностроения, механики и процессов управления РАН; Виктор Филиппович Цибульский - доктор технических наук, главный научный сотрудник Российского научного центра "Курчатовский институт". Китай нашел способ конвертировать огромную
численность населения в интенсивный рост экономики. Также в разделе:Закон и проблема его реализацииРоссийская практика всегда вносит свои коррективыСнижение затрат ЖКХ как главное направлениеИспользование возобновляемых источников энергии в домостроительстве приобретает приоритетное значениеПрозрачная экономияРоссия отстает от Европы по уровню внедрения энергосберегающих стеколЭнергоемкость как критерий Теоретически, если бы государства не вмешивались в свободный рынок, оба определения ВВП должны были бы совпадать с точностью до влияния географии, климатических условий, национальных особенностей и предпочтений жителей разных стран. На практике заметные различия в этих двух определениях ВВП сохраняются практически для всех стран. Ни одно из этих определений, конечно, не является идеальным в оценке экономического состояния, но других индикаторов, достоверно и с хорошей точностью характеризующих экономику, нет, и при всех недостатках ВВП как показателя состояния экономики все же приходится пользоваться им. Ниже представлены некоторые цифры, полученные из статистических данных МВФ (Международного валютного фонда) и МЭА (Международного энергетического агентства), характеризующие энергоемкость экономик разных стран. В 2008 году энергоемкость мировой экономики составила по обменному курсу доллара 0,19 кг н.э./долл., и по паритету покупательной способности 0,16 кг н.э./долл. Энергоемкость экономик большинства стран мира, для которых статистические данные можно оценить как достоверные, отличается от этих средних цифр примерно в два раза в большую или меньшую сторону. Низкая энергоемкость ВВП совсем не означает, что страна располагает эффективной экономикой. Низкую энергоемкость имеют как бедные страны Перу, Колумбия, Бангладеш, так и богатые Дания, Швейцария, Англия. И нет оснований говорить о какой бы то ни было схожести их экономик. В то же время страны с высокой энергоемкостью ВВП похожи в том смысле, что их экономики в значительной степени ориентированы на производство сырьевых товаров или являются крупными поставщиками на мировой рынок энергетических ресурсов. Например, энергоемкость экономик стран бывшего СССР, Канады, Китая, стран Ближневосточного региона выше среднемирового значения. Даже энергоемкость таких образцово-развитых стран, как Норвегия и Бельгия, выше среднемирового значения на 10–30%, а энергоемкость США практически совпадает со среднемировым значением. В этом контексте более высокую энергоемкость ВВП России – в 1,8 раза выше средней по миру – не следует рассматривать как удручающе расточительную. Энергоемкость экономики любой страны зависит не только от того, насколько рачительно она использует энергетические ресурсы, но и от того, какого типа продукцию она производит. Понятно, что для производства различных видов продукции требуются и разные затраты энергии. Например, для производства одного кВт-часа электрической энергии на хороших современных тепловых станциях расходуется около 200 граммов нефтяного эквивалента энергии. Цена электроэнергии варьируется в разных странах в диапазоне 6–10 центов за кВт-час. Легко посчитать, что энергоемкость современной технологии производства электричества составляет в лучшем случае 2 кг н.э./долл., то есть в более чем в 10 раз хуже энергоемкости мировой экономики. Экономика любой страны включает в себя производство самых разнообразных товаров, и, понятно, энергоемкость экономики в целом определяется затратами энергии на производство каждого из них. Рассчитать затраты энергии на производство сложных товаров (товаров конечного потребления), например, таких как автомобиль, компьютеры и другие, довольно сложно. Их производство интегрирует в себе целую гамму других, более простых товаров. В то же время затраты энергии на производство некоторых простых товаров (сталь, цветные металлы, химические удобрения, цемент и т.п.), которые в экономике обозначаются как товары начального передела, рассчитывать научились. Например, энергоемкость производства стали составляет примерно 1 кг н.э./долл., аммиачных удобрений 1,25 кг н.э./долл., алюминия 1,6 кг н.э./долл., цемента 1,3 кг н.э./долл. То есть практически вся товарная группа начального этапа передела имеет очень высокую энергоемкость. Если представить все товарное производство в агрегированном виде двух больших групп товаров, то есть товаров начального передела и товаров конечного потребления, то получается, что, израсходовав 1 кг н.э. энергии в производстве товаров начального предела, мы получим 1 доллар в ВВП, а потратив то же количество энергии на производство товаров конечного потребления, получим 12 долл. в ВВП. Если экономика страны ориентирована в большей степени на производство товаров начального передела, то ее экономика будет вынуждена расходовать больше энергии. США держат в стране всю технологическую
цепочку – от производства товаров начального передела до товаров
конечного потребления, а это базовая гарантия наименьшей
уязвимости экономики. Новый вариант разделения труда Реальная ситуация более интересна. Произвести товар конечного потребления можно только из товаров начального передела. Многие развитые страны предпочли сократить у себя производство первых, покупая их на мировом рынке. Это резко снизило энергоемкость их экономик. Зачем производить сталь, алюминий, химические удобрения и т.п., которые можно купить на мировом рынке, потом из них сделать товар конечного потребления и продать с большой прибылью? В таком состоянии сейчас живут многие развитые страны Европы, Япония, показывая «чудеса» энергоэффективности. В то же время такие страны, как Россия, страны Ближнего Востока, страны Африки, занимают другой полюс, поставляя на рынок сырье и товары начального передела. Например, средняя цена всех товаров (включая энергоносители), экспортируемых из России, составляет 0,37 долл./кг, а средняя цена экспортных товаров Японии 4 долл./кг. То есть в мире реализовано разделение труда. Энергоэффективность отдельных технологий в России, конечно, нельзя характеризовать как образцовую, но и говорить о безобразной энергорасточительности тоже нет оснований. По данным МЭА 2008 года, в России в сравнении с развитыми странами затраты энергии при производстве стали увеличились в 1,4 раза, цемента – в 1,3, аммиака – в 1,05, алюминия – в 1,2, электроэнергии на тепловых электростанциях – в 1,1. В целом по всей совокупности производств можно оценить, что энергоемкость в производстве однотипной продукции в России на 10–15% выше в сравнении с развитыми странами. Главная причина низкой энергоэффективности отечественной экономики – это ее структурный перекос в сторону производства товаров начального передела. Общий экспорт товаров из России, по статистике ООН, в 2007 году составил 874 млн. т, из них энергоносителей – 636 млн. т и остальных товаров по средней цене 0,45 долл./кг – 239 млн. т. Очевидно, что преимущественно это товары начального предела. Если учесть энергозатраты, которые необходимы для их производства, то получается, что суммарный экспорт энергии из России (в виде энергоресурсов и в товарной форме) составляет около 840 млн. т н.э., или 65% от всех энергоресурсов добываемых в России. Энергия, которая остается для внутреннего потребления, то есть та энергия, которую граждане России расходуют на обеспечение своей жизни, менее 3 т н.э. на человека (среднее по миру значение около 2 т н.э. на человека). В то же время в развитых странах с учетом экспорта энергии в товарной форме около 8 т н.э. на человека. Граждане России в домашнем хозяйстве потребляют электроэнергии в два с лишним раза меньше, чем средний гражданин Европы. Конечно, стремление экономно расходовать энергию должно присутствовать в сознании каждого человека, и с этой точки зрения борьба за ее экономию вполне оправданна, в том числе и на бытовом уровне. Но, с другой стороны, в масштабах страны и сложной структуры современной экономики можно выбрать такие приоритеты, что затраты усилий на их реализацию будут огромны, а результат не превзойдет величины статистической ошибки. По доброй старой традиции у нас сейчас разворачивается активная кампания за экономию на освещении, за замену лампочек накаливания на более эффективные. Без всяких вариантов – разумное решение. Но если оценить потенциал этой экономии, то он окажется весьма незначительным. Бытовое и коммунальное потребление электроэнергии в России составляет около 25% от полного производства. По самым оптимистическим оценкам, на освещение расходуется примерно 20% от этой величины. В результате даже если в России вообще отказаться от освещения, можно сэкономить примерно 5% электроэнергии. Затраты топливных ресурсов на производство электроэнергии в России составляют менее 200 млн. т н.э., это менее 30% полного потребления первичных энергоресурсов. Отсюда получается, что в части снижения энергоемкости ВВП можно добиться эффекта максимум в 1,5%. Другое направление – большие потери в потреблении бытового тепла. Общие затраты первичных источников на производство тепла в России составляют менее 30%, из них примерно 30% – это потребление в жилищно-коммунальном хозяйстве, то есть примерно 10% от общего потребления. Даже если удастся сэкономить 50% от этого количества, что крайне сомнительно, принимая во внимание современное состояние ЖКХ, то в энергоемкости ВВП можно рассчитывать еще на 5% экономии. Понятно, что и эти 6–7%, как говорится, на дороге не валяются, но возникает вопрос: а насколько адекватны выбранные направления задаче, поставленной президентом, – сократить энергоемкость ВВП на 40%? Общий анализ ситуации показывает, что без изменения структуры экономики рассчитывать на серьезное повышение ее энергоэффективности оснований нет. Здравым выглядит такое направление, которое позволит привлечь на внутренний рынок хотя бы часть той огромной массы экспортируемых полуфабрикатов, которые экспортируются сегодня и являются главным источником кризисных потрясений в России. Развитие внутреннего рынка – главное условие успешной модернизации экономики. Анализ масштабного фактора, уровня массовой квалификации рабочей силы, потребностей внутреннего рынка показывает, что наиболее эффективным направлением для перестройки структуры экономики является развитие массового жилищного строительство и что альтернатив ему по большому счету не просматривается. С точки зрения энергоэффективности жилищное строительство как сфера экономики весьма привлекательно. Рассматривая квадратный метр жилья как товар, его энергоемкость можно оценить не выше 0,1 кг н.э./долл. Объем жилищного строительства сейчас составляет около 64 млн. кв. м. Это очень скромная цифра для такой страны, как Россия, и недостаточна для удовлетворения внутренних потребностей и уж явно недостаточна для амбициозной цели выйти на европейский уровень обеспеченности жильем через 20 лет. России не надо брать пример с европейских стран, снижая энергоемкость до их уровня, лучше ориентироваться на США. Энергоемкость валового продукта США больше европейского почти в два раза, и не от того, что в США отсталые технологии или они плохо считают затраты. США держат в стране всю технологическую цепочку – от производства товаров начального передела до товаров конечного потребления, а это базовая гарантия наименьшей уязвимость экономики. Их ахиллесова пята – недостаток энергетических ресурсов. Китай нашел пути конвертировать огромную численность населения в интенсивный рост экономики, России свои огромные природные ресурсы пока конвертировать в экономическое процветание не удается. |